Терминологическая клетка

Лингвист Светлана Бурлак о том, почему научный язык настолько сложен и нужно ли его упрощать

«Заумь, мудрено, скучно», — думает рядовой читатель, случайно наткнувшийся в интернете на научный текст. И закрывает его, так и не попытавшись добраться до по-настоящему интересных фактов сквозь груду научной терминологии.

Почему ученые не могут отказаться от сложного языка науки и писать так, чтобы даже школьнику было понятно, о чем идет речь? Всенаука побеседовала на эту тему с доктором филологических наук, профессором РАН Светланой Бурлак.

Почему язык ученых настолько сложен? Есть ли в этом объективная необходимость, или просто так сложилось?

Ученые — это люди, которые хотят выяснить, как устроен мир. Причем выяснить максимально точно. Поэтому они очень следят за тем, чтобы их читатель максимально однозначно понимал, что они хотят сказать.

Это в бытовой речи можно назвать «малиновкой» и зарянку, и зеленую пересмешку, и еще пару камышовок до кучи (садовую и болотную). Потому что для обычного человека это просто маленькая птичка, которая красиво поет. Но для орнитолога различия существенны. В самом деле, что можно ответить на вопрос «как поет малиновка?» (или когда она прилетает, чем питается, где гнездится), если разные «малиновки» делают это по-разному! И орнитологи, чтобы не путаться, вводят латинские названия — для каждого вида свое. И четко описывают признаки, отличающие один вид от другого.

Возможно, это самое главное отличие специалиста от неспециалиста — специалист способен проводить различия, а неспециалист нет. Чем более высокого уровня специалист, тем большее количество различий он умеет проводить. А чтобы об этих различиях говорить, нужны слова. Много слов. Да еще таких, которые все специалисты понимают одинаково. Так рождается терминология. Это, конечно, громоздко, но зато позволяет, во-первых, правильно понимать друг друга, а во-вторых, углублять знания. А чем больше знаний — тем больше деталей, которые надо различать, и тем, соответственно, больше терминов.

Как вы думаете, стоит ли менять язык науки, делать его более простым, чтобы и неспециалисты его понимали?

Когда пытаешься перевести термины на бытовой язык, сталкиваешься с тем, что в нем просто нет средств для выражения тех различий, которые совершенно необходимо учесть. Что же делать?

Некоторые авторы в принципе отказываются от сложной терминологии. Читатели таких авторов обычно любят, потому что получается весело и понятно, а специалисты критикуют, потому что в результате текст получается совершенно бредовый, и выводы из него можно сделать абсолютно идиотские. Точнее, правильные тоже можно, но примерно с той же вероятностью, что и неправильные.

Другой путь, более близкий лично мне, — погружать людей в чтение научных текстов медленно, с азов, объясняя, как это работает, какие различия стоят за разными, хоть и близкими на первый взгляд терминами и какими словами и почему ученые про это говорят. Если заинтересовался — что ж, становись компетентным, понимай, как устроен этот фрагмент мира, замечай все нужные детали. Тогда выводы, которые ты сделаешь, с большей вероятностью будут верными. И ты сможешь, если захочешь, развивать знание дальше.

Являются ли профанацией или, наоборот, помогают понять сложные термины известные научные метафоры вроде той же «частицы Бога» как описания бозона Хиггса?

Понимание — это ведь творческий акт. У каждого человека с одним и тем же звуковым обликом слова связан немножко разный смысл, потому что опыт у всех разный, а нейронные связи в мозге (не все, конечно, но многие — по крайней мере те, что связаны со словами) появляются в ходе жизненного опыта. А там уж у кого что свяжется... На бытовом языке это формулируется «всякий понимает в меру своей начитанности». Так что кому-то такая формулировка поможет лучше понять, а кого-то, наоборот, запутает.

Получается, что читателю, далекому от науки, чаще всего очень тяжело и скучно разбирать научный текст. Тут дело только в незнании терминов? Почему так происходит?

Тяжело и скучно — это кому как. Тому, кто думать не умеет и не любит, — тем да, тяжело и скучно. Ну примерно так же, как записному «ботанику» штангу тягать — тяжело и скучно. А тому, кто думать любит, — тому интересно: ведь там же рассказано, как на самом деле устроен тот кусочек мира, про который так хочется узнать! Примерно так же, как любителям детективов не тяжело и не скучно читать Агату Кристи — интересно же, кто убийца!

Да, когда начинаешь разбираться с нуля — неважно, в чем, — поначалу непросто. Но ведь когда на велосипеде кататься учишься, тоже сначала все время падаешь. Зато потом! Так и в этом деле.

Что можно сделать, чтобы приобщить людей к чтению сложных научных текстов? Способствует ли школьное образование этому? И нужно ли это вообще?

Про школьное образование ответить трудно, потому что есть очень разные варианты того образования. Есть хорошие школы, в которых преподают действующие ученые, а школьники чуть ли не с восьмого класса имеют возможность ходить в лабораторию научно-исследовательского института и приобщаться к настоящей науке. А есть школы (а то даже и в той же школе — просто другой предмет), где тупо натаскивают на ЕГЭ по учебникам, устаревшим еще лет тридцать назад, если не больше.

Нужно ли это делать? Опять же вопрос, кому нужно. Есть люди, которым думать нравится, — этих стоит обучить делать это правильно, чтобы не наносить ущерба ни себе, ни окружающим. А есть такие, которым нужна, как кто-то написал, «большая красная кнопка „сделать хорошо“». И главное, чтобы не думать, чтобы просто раз — и все получилось. Просто потому, что у них в голове больше одной мысли не удерживается, если надо больше — им трудно и неприятно. Ну и не надо их утруждать! Они тоже имеют право на свое счастье, состоящее в их случае в том, чтобы не думать. Счастье — оно ведь тоже разное бывает! Жаль, что пока нет терминологии, способной это отразить.

Возможно, стоит на базе сложных научных текстов делать более простые, которые будут содержать не столько информацию «как все устроено», сколько «что нужно делать/чем будет полезно?» — такой научпоп в самой облегченной версии. Можно ли таким образом привлечь больше аудитории, избежав профанации?

А каков смысл большей аудитории? Как в анекдоте — дайте таблеток от жадности, да побольше, побольше? Тем, кто думать не хочет, нужна инструкция «что нужно делать». «Чем будет полезно» можно даже опустить — зачем грузить добрых людей лишней информацией. А тем, кому интересно, — им как раз и надо рассказать, «как все устроено». Их-то зачем лишать, им же интересно! Именно они и составляют аудиторию научпопа.

Была ли наука раньше, в прошлые столетия, более доступна для «обывателей»? Например, в XVIII–XIX веках в науке было очень много дилетантов, которым удавалось делать вклад в исследования, а сейчас таких людей практически нет.

Раньше знаний было просто меньше. Вот представьте себе четверостишие, к которому каждый читатель волен дописать пару строк. Если вы первый читатель, то вам легко будет выучить все стихотворение наизусть. А если тысяча первый?

Так и тут. Если все доступные человечеству знания в той или иной области изложены в паре трактатов, то пару недель на чтение — и вот вы уже счастливый обладатель всех имеющихся знаний. Все, что вы сумеете узнать сверх этого, будет новым словом в науке, заслуживающим включения в следующий трактат. А если чтобы добраться даже до нахождения того маленького кусочка, где можно сделать что-то новое, надо учиться лет пять–шесть? Да еще понимать методы, которыми получают новые знания (а их тоже накопилось немало), и ограничения этих методов... Так что да, трудно нынче дилетантам. Но кто обещал, что будет легко?

Беседовала Анастасия Кожара

Хотите, чтобы книга Светланы Бурлак стала бесплатной для всех? Поддержите наш проект на краудфандинговой платформе Planeta.ru